Пишу, как живу - живу, как пишу...

…Они шли медленно, зная, что ничто и никто никуда не убежит… Они шли медленно… Измотанные, истощенные долгим путем, с перебитыми глазами, позвоночниками, головами; с искореженными изнутри внутренними органами они не могли идти быстрее, да не особо, видимо и желали… Они долго решались, пока окончательно вернулись к забытым, казалось бы, навсегда своим вещам, ритму жизни. Пытались приучить себя опять к этой ментальности, психологии, от которой некогда убежали, казалось бы, навсегда… Но неожиданно выкинутые из привычной колеи, они опять возвращались к прежнему укладу. Их день завершался… Нет, не ночью, не вечной тьмой… Их день завершался странными сумерками… …Измотанные, постаревшие, увидевшие и полюбившие, хоть и тяжелую, трудную другую жизнь в них теплилась ещё надежда на продолжение того пути, и никак не хотели раствориться в этой старо-новой жизни… Некоторые были даже уверены в продолжении, называя возвращение лишь «тяжелой передышкой». Другие надежду запрятали в самые дебри сердца, ту самую надежду, с которой некогда начали свой путь на север и всеми силами пытались привыкнуть ко всему старо-новому, но ко всему привыкать уже не получалось… Всем им оставалось только одно – верить. И они верили: кто тайно, делая вид, что всем довольны; кто открыто, бросаясь из крайности в крайность и доказывая всем свою правоту; кто злобно и враждебно, относясь ко всему «этому» с нескрываемым высокомерием и презрением… Но все, пройдя самый тяжелый отрезок Возвращения, пришли к единственно полноценно ожившей и уцелевшей мысли – никто, ни в коем случае в ближайшие времена, несмотря ни на какие трудности не имел право окончательно опустить руки, растерять всё то, что было приобретено в прошлой новой жизни. Но пока они все только возвращались к старо-новой… Измотанные, уставшие, с выветренными глазами после тяжелого пути они возвращались. Они решились жить… Они начинали трудиться. Давно соскучившиеся по этим рукам вещи с радостью служили им, но те всё же были равнодушны к ним… Молча, они занимались самым простым, чему научились в прошлой жизни, каждый, тая в себе разную по размерам Надежду. К закату дня они поднимали уставшие, скрипящие, издерганные позвоночники, выпрямлялись. Долго и безмолвно глядели на горизонт. С тяжелым стоном вздохнув холодный воздух северного ветра, они долго глядели отцветающими глазами в даль…

май, 2002 г.